ПЕТЕРБУРГСКИЕ МОСТЫ

* * *

Туман поднимается – темный, тягучий, густой,

Смывая пустые леса и пустые дороги.

Не знаю, смогу ли поладить с такой пустотой.

Глухой и безглазый, немотствует день на пороге.

Ты хочешь, чтоб я говорила с тобою – изволь.

Вопросов с лихвой за пределами этого круга.

Зачем мы придумали эту прекрасную боль?

За чем мы с тобою так страстно не любим друг друга?

Зачем так жестоко, так зло мы покорны судьбе,

На ощупь дорогу держа по расставленным вехам?

Зачем ты никак не даешь мне забыть о тебе?

… и небо пустое пустым откликается эхом.

Золотко

Уж мы такие с тобой самородки.

Уж такие стреляные пострелы.

Я пекусь, что рыба на сковородке,

Глянь, душа по краешку обгорела.

А в окне опять кружевная замять.

Думала, остыну – да дело гибло.

Подарить бы строчку тебе на память.

Ан и память, видно, отшибло.

А любить мне, милый, тебя накладно.

Знаю, знаю, где там у пчелки жалко.

Прикипела душенькой – вот и ладно.

Отрывайте с мясом, кому не жалко.

И сгорю, как всё догорит на свете,

На твоем огне. Ты ж моя зазноба.

А вчера, казалось, горели оба.

Золотко мое… самоварной меди.

Серая шейка

Ю.Г.

Я-то, верно, ослепла, но ты на меня погляди,

Человечек из пепла с оранжевым сердцем в груди,

Всю рябину из уст расклевали твои снегири,

Воздух горек и густ, ты уж лишнего в долг не бери.

Подыши на стекло – вдруг оттаю, слезой изойду,

Белоснежную стаю увидишь на черном пруду,

Разберешь на снежки, на ромашки нахохленных вьюг,

Упакуем в мешки да с рассветом отчалим на юг.

Клекоча оголтело, раздвинем лихие крыла,

Это ж, Господи, тело, душа из другого стекла,

Это всё оттого, что в глаза покатила зима,

Спит вселенская почта, архангелы сходят с ума.

Ты не гадкий, лебедушко: воду кромсают дожди.

Погляди, мое солнышко, если живой, погляди,

Ну а если в обшарпанном зеркале спит полынья –

Не серчай, мой серебряный, вымерзнем, воля твоя.

Застольная

Д.Ж.

Мы льем через край, мы с тобой приближаем черту,

Мне видится край, где я снова тебя обрету,

И пропасть всё уже, и ярче цветы у межи.

Но полно, не слушай, и мне подливать не спеши.

Мы жили так длинно, мы просто не знали тогда,

Что кровь – не малина, а слезы – не просто вода,

Мы не были слепы, а слепли – и то не всерьез.

Глядели на небо, но в небе не видели звезд.

А нынче, мой бедный, разлуке сшиваю края.

Иголок – несметно, да рвется холстинка моя.

И в небе запарка, и в хлопотах жаркого дня

Усталая Парка, похоже, забыла меня.

Да мне-то не страшно: светло и на этой земле.

Сладимое брашно и брага на белом столе.

И сыто, и пьяно, и звезды – прозреет слепой.

Забыли меня, но как рано пришли за тобой.

___________________________________________

Ольга Гришина родилась в Подмосковье, окончила Академию имени Тимирязева, переводчик с нидерландского, автор ряда поэтических книг, в том числе «Город сломанных зонтиков», «Пепельная среда» и других. Живет в городе Лёвен (Бельгия).