Евгений ОРЛОВ |
ДВЕНАДЦАТЬ ВИННЫХ ЯГОД
на новый год двенадцать винных ягод империя распалась но взамен когда-то дефицитным виноградом в тотальную эпоху снегопада ты заглушаешь горечь перемен а что тебе еще для жизни надо?
на новый год двенадцать винных ягод одна в одну ни пятнышка на свет как будто город выключил рассвет и мощным электрическим разрядом наполнен целлулоидный пакет а что тебе еще слепому надо?
на новый год двенадцать винных ягод привет из галактических теплиц мир без ума европа без границ россия непонятно где но рядом ты все еще не маленький но принц и две открытки праздничные кряду...
* * *
нет чтобы блюз на клавесине иль артишок на мостовой – мне выпал вечер темно-синий над опустевшей головой без мысли крохотной и века серебряного рифмы без как череп но без человека как без сосны сосновый лес как без любви пастель и пушка без непременного ядра... один – как волос на макушке и вечер темный – как дыра
* * *
это все ля-рошель дорогая моя это все интерьер это все до-ре-мины павлины и прочее свинство это все алягер дорогая моя это все ж алягер а на ком алягер есть всегда отпечаток убийства
это все до поры дорогая моя до кровавой зари и еще от того что остались заряды в мушкетах это все за любовь дорогая моя это все от любви а еще от того что будь прокляты эти поэты
* * * вот только нет ее – любви-то старуха есть и есть корыто и на столе есть что поесть и рыбка в золотой попоне хоть не говно а все ж не тонет и тоже мучается здесь но нет любви-то! аз червь есьм но нет любви: ни так ни к богу ни к родине что за порогом то степь кругом то стервь то песнь похабная то бъют тревогу то будто в черную берлогу тебя закатывают в жесть а ты все есть и есть и есть поэзия которой много так много что и не прочесть
* * *
ладно бессонница… на! получи и пропей! я же пошел собираться туда где среди океана ждет меня женщина племени белых ночей крутит табак на подсушенной шкурке банана
там мое солнце еще ни фига не взошло там еще фиников тьма а на старость покатит грошик в кармане – да есть еще два за душой есть еще порох и видимо этого – хватит!
* * *
мимо острова старых щенков неуклюж как свинья в лабиринте этот траурный траулер «орлов» никогда не дотянет на питер
не дано ему преодолеть с его жалкой смертельною тягой даже части пути даже треть до канадского архипелага
мимо острова просто любить бултыхаясь в сиреневой жиже до парижа ему не доплыть ну куда же ему – до парижу
что ни день то аврал и изъян из моторного стоны и копоть да и лоцман стоически пьян да и рыба сокрылась в природе
ближе только до первого дна в окружение всех кто не нужен... а на острове посланных на заготовлено место и ужин
* * *
на мне тельняшка – в рыжую полоску! и в левом ухе – новая серьга! любимая! я твой хмельной матросик забытый на чужбине впопыхах
оставленный в пустыне каракумьей лежать под саксаулом на песке три капельки любви в горящем трюме и парусник двугорбый – вдалеке
* * *
долечу ли пухом дотянусь ли прахом – где-то есть то деревце с фиговым листком с бронзовою кожицей маслянистым запахом на прелестном острове – знать бы на каком...
нет его на глобусе нет в литературе и кажется во времени нет координат но цветут на деревце маленькие дули две остренькие дули две в стороны глядят...
и недосягаемый а не взор черешневый манит птицу певчую бронзовый искус – долететь хоть пухом! дотянуть хоть перьями! эх тоска фиговая – фиговая грусть...
* * *
до свидания птица кoлибри крибле крабле естественно бумс! от меня уплывают карибы и срывается в небо эльбрус
скарб волшебника: скатерть да шапка сапоги да четыре стены... до свидания рыбка и рябка наши сказки уже сочтены
до свидания пик альтруистов до свидания жизнь-ананас судным днем дожидается пристав крибле крабле естественно нас
смерть волшебника проще простого загадал – и исчез в облаках но сначала – волшебное слово и ресницами взмах только взмах
* * *
сегодня ветер выбивал окно – не выбил а мне с утра хотелось выпить но – не выпил не то что б вовремя сдержался просто – сдрейфил что губ чувствительный металл – сорвется с петель и понесется через лес – эх дров накосит на все четыреста парсек – нарубит просек набьет посуд нарежет дыр – черней чем вакуум под скрежет безобразных рифм – упрется в мякоть твоих вселенских земляник (они мне снились!) но ты... ты скажешь: «Вот, старик, и Вы – влюбились? Я Вас молю, не надо так. Вы просто – выпил...» сегодня ветер рвался так – в окно... не выбил
* * *
где река расширяется и тормозит упирается бедрами в местный гранит удивляясь тому что тонка и легка а теперь вот никак не проходят бока
а теперь тяжела – и воды не поднять и мутит и к соленому тянет опять я живу... вижу море... и вижу собор выше крыши – простор ниже бухты – простор я состарился в этом смешном городке где есть место собору простору реке где однажды забившись в свою конуру я умру
* * *
звезда ничуть не источала света серела мгла не истончая тьмы сияла высь как купол минарета над миром остальной величины река смежала снежные пространства сугробы сбились в спящий караван и в небеса лениво поднимался кромешный но всевидящий туман
_______________________________________________
Евгений Орлов окончил филологический факультет Ленинградского университета, автор книги лирики «Грамматика слуха», лауреат ряда литературных конкурсов, в том числе конкурса Союза писателей Латвии и Посольства России в Латвии, член Союза журналистов Латвии. Родился и живет в Риге. |