№15 2011


Содержание


Виталий Дмитриев. «Стихи, если в них не лукавить…».Стихи.
Роман Всеволодов. Лев Толстой: прирученные демоны. Повесть.
Игорь Джерри Курас. Конец века. Рассказ.
Дмитрий Легеза . «Поэт гниет с языка…». Стихи.
Вячеслав Овсянников. Прогулки с Соснорой. Дневник.
Борис Чечельницкий . И проплывает в небе каравелла. Стихи.

Петербургские мосты
Ольга Сульчинская(Москва). Город. Стихи.
Виталий Федоров.(Ростов-на-Дону). «Я молчу не о том…». Стихи.
Анна Банщикова (Санкт-Петербург). Вечерняя молитва. Стихи.

Борис Панкин (Москва). Ночной полет. Стихи.

Русский мир
Николай Толстиков (Вологда). Красный архиерей. Рассказ.
Алексей Курганов (Коломна). Мусульманка. Рассказ.
Арсен Мирзаев (Санкт-Петербург). Бологое. Стихи. Спартак Басыров (Салават). Поп и нищий. Притча.

Саратовские гости
Павел Шаров. Встреча. Стихи. Екатерина Иванова. В лабиринте души. Статья.


Молодые голоса
Александр Вергелис. «Я сегодня не стану тебя будить…». Стихи.
Василий Ковалев. «Потому что, голову обхватив…». Стихи.

Елена Литвинцева. «Чудесное утро осеннее…». Стихи.

Сергей Семенов. «День лезет на стену…». Стихи.

(составление Алексея Машевского)

Новые переводы
Уилфред Оуэн. Почва. Солдатская философия бытия. Стихи.
(перевод Евгения Лукина)
Питер Майнке. Муравьи муравьи. Стихи.
(перевод Ильи Фонякова)
Пяйви Ненонен. Плыву по жизненной реке.  Стихи.
(перевод Анны Банщиковой)

Андрей Харшак. Художник Александр Аземша. Статья.

Северная почта
Валентин Курбатов (Псков). Человек, который летал. Рецензия.
Руслан Соколов (Даугавпилс). Непреднамеренность таланта. Рецензия.
Валентина Ботева (Донецк),Петр Ильинский (Кембридж), Евгений Антипов (Санкт-Петербург). Корреспонденции.

SnowFalling

Андрей ХАРШАК

ХУДОЖНИК

АЛЕКСАНДР АЗЕМША

Чем старше становлюсь, тем сложнее дается любое новое начинание. Вот и сейчас: про Аземшу писать надо, а я сижу и думаю, хотя знаю, что лучше меня все равно никто не напишет.

Открыл буклет его выставки десятилетней давности. Там мой текст. Перечитал. Обложился его книжками. На титульном листе каждой – автографы автора иллюстраций. Разнообразием не блещут: «Наташе и Андрюше от Саши» или «Наташеньке и Андрюшеньке». А вот нашел еще: «Милой Наташеньке от Саши». И когда успел?

В общем, история. Разговоры все больше о здоровье. Разговоры разговорами, а картинки Аземши вроде еще виртуознее стали, еще острее, техничней, сложнее. И это несмотря на то, что приходится делать их ему в огромном количестве. Но если раньше – с 1977 года (дата выхода первой книжки с его картинками) Аземша работал исключительно на заказ, то в последние годы он позволяет себе приостановиться, подумать и создать что-то для души, для собственного удовольствия. Так появились расписные доски и керамические плитки. Это тот же Аземша, очень узнаваемый, только более вдумчивый, анализирующий, хотя такой же ироничный и блестяще владеющий литературным материалом. Память у него феноменальная, но он ей не всегда доверяет. Чуть сомнение – на книжную полку с проверкой.

В композиционной структуре его произведений последних лет переплетаются исторические и литературные персонажи, цитаты и высказывания, даты и названия. Он жонглирует фактологической информацией и деталями материальной культуры, ни капли не рискуя все перепутать, что и подтверждается конечным результатом. Все оказывается на своих местах, а картинка дышит свежестью первого прикосновения. Но я-то точно знаю, какими усилиями достигается подобная легкость. Если сделать попытку охарактеризовать творчество Александра Аземши максимально сжато, то, наверное, фраза – «фантастическое графическое воображение, основанное на реальном восприятии действительности в соединении с почти нерукотворной виртуозностью исполнения любого сюжета» – была бы наиболее подходящей в данном случае.

Хотя были времена, когда именно это самое графическое воображение ему мешало. В годы учебы на графическом факультете института имени И.Е. Репина выполнение обязательных заданий по таким академическим дисциплинам, как рисунок и живопись, ставило Сашу в жесткие рамки требований школы. А ему в этих рамках было тесно и скучновато. Бесконечные головы и обнаженные фигуры натурщиков его не очень вдохновляли. Отдушиной оставались задания по композиции, то есть – книга. Здесь – особенно если предлагаемая тема совпадала с настроением, возможностями и желанием – Аземша показывал результаты, уже тогда не уступавшие его первым самостоятельным работам.

Аземша достаточно долго и внимательно выбирал тему для дипломной работы. Его положение на курсе было безусловно лидирующим. За плечами уже были убедительные публикации в журналах и начало сотрудничества с «Детгизом» и «Лениздатом». Но к решению этой проблемы он подошел скорее рационально, нежели эмоционально. И помогла ему главный художник журнала «Пионер» Саида Сахарова – очень опытный издательский работник.

Внимательно просмотрев календарь грядущих памятных юбилейных дат русской истории и литературы, она остановилась на предстоящем в 1980 году шестисотлетии Куликовской битвы. Напомню, что наша защита проходила в 1975 году. А с учетом того, что планы крупных издательств формировались заранее, времени на подачу заявки оставалось не так уж и много.

Поэтическое повествование конца XIV века «Слово о великом князе Димитрии Ивановиче», чаще называемое «Задонщиной», идеально подходило для осуществления этой затеи. Руководитель диплома – замечательный мастер книги Геннадий Дмитриевич Епифанов – заявку Аземши утвердил сразу.

Мастерство художника, его безупречный вкус, внимание к тексту литературного источника – качества, обеспечивающие высокий творческий результат дипломной работы. Был задействован весь спектр книжных элементов: полосные иллюстрации, развороты, инициалы, заставки и концовки. На основе традиций русской рукописной книги была создана совершенно современная серия иллюстраций, позволившая государственной комиссии под председательством академика Д.А. Шмаринова оценить работу на безусловное «отлично».

Диплом выполнялся в цветной литографии. И это было последнее обращение Аземши к печатным графическим техникам. Он всегда предпочитал результат, где единственными «посредниками» между ним и бумагой были перо и кисть.

К сожалению, реального воплощения в книге эта работа не нашла. Много позже, в 1994 году, Аземша сделал совершенно новые иллюстрации, увидевшие свет под актуальным для того сложного периода названием «Слово о погибели Русской земли» в книге древнерусских песен в переводах Евгения Лукина.

Очень важным моментом в формировании Аземши как профессионала-графика стало сотрудничество с ленинградскими журналами «Аврора» и «Костер», начавшееся в 1972 году. Здесь мы пробовали свои силы вместе, в соавторстве, выполняя одну, максимум две полосных иллюстрации в номер, которые подписывали двумя фамилиями. Но несомненным лидером в тех начинаниях был он.

В «Костре» нас пестовал Михаил Самуилович Беломлинский. Именно ему мы обязаны не только первыми публикациями, первыми заработками, но и справками в институтскую комиссию по распределению, что мы ну просто «во как» необходимы журналу «Костер» и, соответственно, должны остаться в Ленинграде.

В журнале «Аврора» мы получали важные практические наставления от Георгия Васильевича Ковенчука, а в «Неве» нас встречал строгий взгляд Бориса Федоровича Семенова. Вслед за «Костром» на Сашу обратил внимание московский журнал «Пионер» и сразу же заказал ему иллюстрации к большой повести Альберта Лиханова «Мой генерал», публиковавшейся из номера в номер в течение полугода.

А первой его цветной книжкой стал «Аленький цветочек». Аземша заметно волновался, когда ее делал. Варианты уже готовых иллюстраций следовали один за другим. Я даже не могу сказать, остановился он на самых удачных или нет, но то, что «Аленький цветочек» вывел его на ведущие позиции среди иллюстраторов-сказочников России – не подлежит сомнению. Потом, когда одна за другой в издательстве Ленинграда (впоследствии Санкт-Петербурга) и Москвы стали выходить книги с его картинками, стала заметна некоторая орнаментальная перегруженность иллюстраций к сказке С. Аксакова.

Последующие работы были лаконичнее, элегантнее и, в результате, убедительнее. Понятно, что в работе над книгой художник следует за текстом автора, но Аземша тот художник, который позволяет себе дополнить авторский текст визуально. То есть ввести в иллюстративную структуру книги сюжет, который лично ему дорог, близок, интересен. Я выделил бы три линии вариаций таких сюжетов в его творчестве. Это Петербург XVIII века, лесная чаща и русская провинция. Предполагаю, что мне удалось запомнить истоки пристрастия к последней теме.

Распуская учеников художественной школы на летние каникулы после прохождения обязательной практики, согласно программе, преподаватели говорили нам, что каникулы для нас не только отдых, но и практика самостоятельная, за которую надо отчитаться показом своих работ, выполненных летом.

После окончания шестого класса Саша с родителями уехал в Солигалич – маленький городок в Костромской области. Показ его акварелей в начале сентября стал событием не только для нашей группы. Их было листов тридцать, и они серьезно отличались от работ, сделанных за месяц до этого под руководством преподавателей. Выполнены они все были с натуры, но уже тогда наметилась тенденция вносить что-то свое в цветовую гамму, обобщать силуэты церквей и деревянных домов, немного искажать архитектурную и воздушную перспективу. Так начиналось накапливание материала, который потом выплескивался на страницы книг в виде изысканных стилизованных иллюстраций.

Его манера всегда узнаваема. Аземша блестяще совмещает в одном сюжете работу акварелью по сырой бумаге, когда цветовые сочетания, расплываясь, фактически обеспечивают решение композиционного строя листа, с последующим введением в эту структуру жестких линий и пятен (иногда черной тушью), которые и придают иллюстрации пространственную многоплановость и законченность.

Другим излюбленным мотивом художника, который встречается на страницах его книг, всегда был лес, причем хвойный и, чем гуще, непроходимее, тем интереснее Аземше с ним разбираться.

Обязательно хочу подчеркнуть, что «лесной сюжет» именно встречается на разных этапах его творчества, а не повторяется и не переходит из книги в книгу. Вот конкретный пример: классическая «Сказка про Василису Премудрую» и детская познавательная публицистика «Море синее Байкал». И в той, и в другой есть лес, темный, таинственный, немного пугающий. Но если в байкальском тексте речь идет о конкретном дереве – лиственнице, и она очень узнаваема у Саши, несмотря на артистическую условность графического изобразительного метода, то в сказке я бы не рискнул определять породу деревьев. Это – образ сказочной трущобы, сквозь которую продирается Иванушка к избушке на курьей ножке. Хотя на соседней странице, опять же несмотря на условную декоративность, сразу узнаются поросшие мхом вековые ели. Художественные обобщения позволяют художнику вводить читателя именно в ту среду, которая соответствует авторскому повествованию.

Сказочный лес есть и в «Аленьком цветочке» 1979 года. Но, сравнивая его с поздними иллюстрациями, видно, как изменялась манера художника, став более раскрепощенной, артистически изысканной. Даже по воспроизведению в книге видно, что из его арсенала почти ушли белила, уступив место нежной мягкой акварельности, а в качестве инструмента появились тонкие кисти первых номеров.

Силуэт как изобразительный элемент композиции привлекал Аземшу всегда. Он использовал его в работе над самыми разными книгами, независимо от времени и места описываемых событий. Промышленные окраины Лондона XIX века, портальные краны, травинки и бабочки, колокольни и купола, верхушки деревьев, оснастка парусных кораблей – лишь неполный перечень всего, что возникало в его иллюстрациях в виде силуэта.

Но среди его ста с лишним книг есть одна, где силуэт не просто преобладает, но является основным средством подачи сюжетного и декоративного строя книги. Это – «Фонтанный дом» Александра Вересова. Я знаю, как Саша любит растекающуюся по влажной бумаге акварель. Любит и умеет этими затеками управлять. Но здесь он показал, что кисть (опять же, тонкая) и черная тушь позволяют с не меньшей выразительностью изображать витиеватые чугунные решетки, убранство комнат, кроны парковых деревьев, музыкальные инструменты и памятники, а также сложные жанровые сцены.

В его трактовке многофигурные силуэтные миниатюры, где действуют конные и пешие персонажи, стреляют пушки, проезжают кареты и телеги, не уступают по мастерству исполнения одному из главных представителей этого вида искусства XIX столетия – графу Ф.П. Толстому.

В иллюстрациях к «Фонтанному дому» ясно прослеживаются и традиции художников «Мира искусства» М.В. Добужинского, В.А. Сомова, Г.И. Нарбута. К ним Аземша всегда относился с огромным пиететом, и я уверен, что создавая свои картинки в этой манере, он ловил кайф от сопричастности к тем, кого любил и уважал.

Есть композиционно-изобразительный прием, к которому Аземша прибегает достаточно часто. Это совмещение в одном листе разновременных событий, дополнительных предметных деталей и текстовой пояснительной информации. Здесь он не первооткрыватель, но то, что он привнес в такое построение иллюстрации свои, сугубо индивидуальные качества – не подлежит сомнению.

Примерно по такой схеме Аземша выстроил одну из последних графических (а может быть, живописных) серий – «Автографы литературных героев». Они не имеет непосредственного отношения к книге, но по содержанию вся построена на классическом литературном материале.

Художник пытается размышлять, как расписывается гоголевский майор Ковалев или Акакий Акакиевич Башмачкин. На чем и под чем поставил бы свою подпись Евгений Онегин? А есть еще жители города Глупова, бывший студент Родион Раскольников и еще много уникальных, ярких персонажей отечественной литературы.

В пользу того, что этот цикл можно отнести к живописи, говорит предварительная грунтовка бумаги акриловыми красками. При высыхании акрил дает рельефную фактуру, по которой акварель и гуашь, и темпера ложатся специфически, создавая дополнительную вибрацию цвета. Сам же автограф с фрагментом рукописи выполняется на гладкой бумаге и наклеивается в специально отведенное для него место уже готовой композиции.

Рассказывая о своих творческих планах, Аземша называет фамилии Чехова, Саши Черного, Гоголя, Салтыкова-Щедрина. В одном из лучших издательств России «Вита Нова» только что вышел в свет том Козьмы Пруткова с большим количеством его иллюстраций.

Все это подлинная литературная классика. А я знаю по себе, что такой материал заставляет художника максимально концентрировать свои творческие силы и выкладываться на полную катушку. Уверен, что Саша еще не раз заставит нас удивляться и радоваться своими неожиданными художественными результатами.

_______________________________________________

Александр Аземша – книжный график, окончил Институт живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина (1975), член Союза художников России (1978), оформил и проиллюстрировал более 100 книг, многие из которых получили дипломы разных степеней на конкурсах искусства книги. Работы А.Н. Аземши хранятся в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге, в Музее-усадьбе И.С. Тургенева «Спасское-Лутовиново», во многих музеях и частных коллекциях.

Андрей Харшак – заслуженный художник Российской Федерации.

 

Сайт редактора



 

Наши друзья















 

 

Designed by Business wordpress themes and Joomla templates.