ГОЛОС МИНУВШЕГО

К 200-летию со дня рождения Н.В. Гоголя

ПРОСТАК,

или

Хитрость женщины, перехитренная солдатом

Комедия

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Роман – малороссийский казак, простой и ленивый;

Параска – жена его, женщина молодая и хитрая;

Сотский – кум Параски;

Дьячок – любовник Параски;

Солдат переходящей команды.

Явление 1

Сцена представляет собой малороссийскую избу.

Роман (один, поднимаясь со скамейки и представляя расслабленного). Враг его отца знает, кажется, я еще и не очень старый, а совсем отощал, так что и ног не чую, и рук не чую, как будто побитый. (Зевает). Говорят люди, что на меня лень напала… может и лень проклятая; только я уже очень давний – я уже был крепким парнем, когда наши казаки на Линию в поход ходили. – Дай Бог царство пану-сотнику; ко мне очень добр пан был – всех Козаков в поход вытурил, - а меня так обласкал, что оставил дома и велел свиней пасти, - вот тогда мне роскошно жилось! Не знал я никакого дела тогда, а теперь занедужил, да нужно трудиться, чтобы старуха не бранилась. (Садится). Спасибо Богу, что ушла куда-то, а то бы уже давно скребла морковку. (Зевает и чешет себе спину).

Явление 2

Роман и Параска

Параска (входит). Вот горе мне! Ты все еще чешешься, а за работу и не брался! Горе мне с тобой! Все люди, как люди; а ты, будто выродок какой-то, сидишь целый день в хате, рученьки сложил. Из-за твоей лени дожили до того, что и есть нечего.

Роман. И что мне делать прикажешь?

Параска. Пошел бы к кому-нибудь молотить за десятину.

Роман. И как же теперь молотить? Не видишь, мокро, сыро.

Параска. Так нашел бы другую работу. Вон, как кум Вакула, никогда без дела не сидит. Сегодня ни свет ни заря, а он в поле уже.

Роман. Ну и что там в поле?

Параска. За зайцами пошел.

Роман. За какими зайцами?! У него же ничего нет, ни силков, ни ружья.

Параска. Вот в том то и чудо, что зайцев он поросенком ловит.

Роман. Как поросенком?!

Параска. Да так, пошел вчера после обеда, да двух зайцев принес.

Роман. Да ладно! Я ей-же-ей никогда с роду не слышал, чтобы поросенком зайцев ловили.

Параска. Интересно, что ж ты услышишь и увидишь, на печи лежа, как кабан в просе? А я тебе могу забожиться, что от моего рябого кабанчика ни один заяц не убежит! Вот было затравили его поповские собаки. Как же припустил мой рябой от них! Ни одна собака не догнала!

Роман. Да уж, шустрый так шустрый! Вот было, молотил я на току, а он добрался до вороха и давай уплетать гречку. Если б Покот вовремя не подоспел, то пока бы я поднял цепь, пока бы залепил ему, то ни гречки, ни соломы не осталось бы. Черта лысого, чтобы у кума поросята были шустрее моих!

Параска. Ну так что ж тебе еще надо?! Иди лучше в поле, чем лежать на печи. Даст Бог, и оскоромимся зайчатинкой.

Роман. Да не знаю, побежит ли наш шустряк за мной?

Параска. Да где ж это видано, чтобы поросенок за мужиком бегал? Ты возьми его в мешок, а как зайца увидишь, так и выпусти.

Роман. Ну разве что в мешок. Так вот пойди, поймай его, а я пока обуюсь.

Параска (в сторону). Вот так дураков и обводят вокруг пальца! (к Роману). Обувайся же быстрее! (Уходит).

Явление 3

Роман (один садится и достает постолы). Вот хорошо было бы, если б я зайца поймал!

(Натягивая постолы). Эх… ну не бесовские эти постолы? Совсем ссохлись! (обвязывает веревкой). Ну вот так! Вот теперь и с дьяволом поиграть можно! Жена!.. Жена!.. Параска!.. Параска!

Явление 4

Роман и Параска

Параска. Ну и чего ты голосишь как резаный?

Роман. Чего голосишь (перекривляя Параску)!.. Чертова обувка! Не видишь что ли, как постолы ссохлись? Еле натянул.

Параска. Ну и чего же не смазал их?

Роман (вдруг опускает руки). Не смазал!.. Взяла бы да и смазала! Чай не большая пани!

Параска (прерывает его речь). Хватит уже! Тебя как телегой зацепило! Ну, давай, надевай свой серяк.

Роман (подтягивая штаны). Подожди!

Параска. Да… проворный, так проворный! Тебя за смертью только посылать.

Роман (надевает серяк). Вот если еще было чем подпоясаться.

Параска (подавая пояс). Горе мое, ну иди уже подпояшу тебя.

Роман. Хорошо, хорошо… (Параска подпоясывает его). А нет ли у нас, Парася, чего-нибудь позавтракать?

Параска. Еще и завтракать! Я же говорю – пока ты соберешься, так и стемнеет уже. (Дает кусок сухого хлеба) На тебе хлеба. А когда зайца поймаешь, так в поле и позавтракаешь.

Роман (прячет кусок хлеба за пазуху). Вот теперь совсем казак! Только люльку закурить, да и в Крым можно.

Параска (про себя). Да, казак хоть куда! Чучело огородное, а не казак!

Роман (надевая шапку). А где же рябой?

Параска. В сенях.

Роман. В мешке?

Параска. Да где же еще? Конечно в мешке. Ты смотри, только не задуши его.

Роман (набивает люльку и высекает огонь). Да… вот если б так, я только в поле, а там заяц! Когда-то и я был казаком, так с сотником раза два был на охоте. У-лю-лю-кать хорошо научился. Было, соберут нас человек двадцать или больше и запустят в лес с кийками, и тогда черта лысого заяц схоронится. А я как крикну: «эй, тю-тю, тю-тю», так аж листья с дуба осыпаются.

Параска (про себя). Вот если б лопнул ты тогда!

Роман. Что ты говоришь?

Параска. Да говорю, пускай Бог тебе помогает!

Роман. Спасибо тебе, голубка моя! Смотри ж обедать навари. (Уходит).

Параска. Хорошо, хорошо! (Про себя, с сарказмом). Будешь ты у меня есть. Наварила, да не про твою честь.

Роман (в сенях). А ты тут, рябой! (смеется глупо). Вот куда она его засунула!

Параска (смеется). Вот дурень! Зря только будет таскать на себе рябого по полю.

Роман. Да и тяжелый же, бесов поросенок!

Явление 5

Параска. Ха, ха, ха! Вот дурень, так дурень!... Как так, поросенком зайца поймать?.. Бедный Роман! Его не трудно обмануть: кто что скажет – всему верит. Мне, конечно, жалко, что рябой задаст ему трепку, да делать нечего. Разлежался на печи так, что из хаты не выманишь. Пускай проветрится. Хорошо, что меня кума надоумила, как Романа вытурить из дома. Она и зайца мне дала, чтоб его обмануть, будто принес рябой. Да не знаю, будет ли толк какой из этого?.. Да уже что будет, то будет, а я с дьяком погуляю. (Садится прясть). Хоть бы не задержался мой Хома Григорьевич. (Поет):

Вянет вишня, засыхает,

Что растет под дубом:

Сохну, чахну я голубка,

Все живя с нелюбом.

Приди, милый, вытри слезы

Что я проливаю,

Я ж утехи и покоя

С нелюбом не знаю.

(В конце последнего куплета входит дьяк).

Явление 6

Дьяк (подходит, делает знак удивления, слушая песню, а при конце оной): Ей-ей, ангельский глас!

Параска (увидев). Ой, горе мне!

Дьяк. Радуюсь сердечно… Тое-то душевно, что слышу глас веселия вашего сердца и нижайший отдаю вам, Параскева Пантелиймоновна, добрый день!

Параска. А, это вы, Хома Григорьевич? Чур вам, как вы меня испугали!

Дьяк. Аз есм, тое-то… Да а где ж ваш возлюбленный сожитель?

Параска. Пошел за зайцами.

Дьяк (про себя) Сия оказия для меня сладка, яко мед дивный. (К Параске.) Так вам удалась выдумка Онисии? Он…тое-то, как его… направил стопы свои на дубраву: там бо есть прибежище зайцев? С оружием или… тое-то…

Параска. А вот и нет! С рябым поросенком.

Дьяк (смеется). Хе, хе, хе! Не мечите бисер перед свиньями. Сие есть чудо неизглаголенное… Но вы, кажется мне, якобы творите глумление надо мною.

Параска. Нет, ей Богу, правда! Потащился в поле, только и видели его.

Дьяк. И так вы посвятили своего Романа в патентовые охотники?

Параска. Пускай немного проветрится, а то залежался уже, что и не хочет ни за что браться.

Дьяк. Ей-ей, премудро! Дак теперь без всякого преткновения можно мне насладитися всевозлюбленнейшею беседою с вами?

Параска. Что вы говорите?

Дьяк. Моя сладчайшая! Вы не внемлите глаголу моему?

Параска. Так вы же, Хома Григорьевич, так говорите по-письменному, что я и не уразумею.

Дьяк. Я…ей-ей, не изберу глагола к уразумению вас в страстях моих, которыми любовь моя со дня воззрения на вас на поклонах воспламенила мое сердце.

Параска. Да о чем вы? Я не знаю, что такое вы говорите!

Дьяк. О, Боже мой! Как не уразуметь глагола моего и не догадаться, что я, то есть, яко олень к источнику, к вам прибегаю.

Параска. И не знаю, что вы выдумываете! Я просила вас, Хома Григорьевич, прийти и проверить ту песню, что вы меня на крестинах учили, а вы мне говорите, не знамо что.

Дьяк. Очень хорошо, изрядно. (В сторону). Гласом моим взываю к ней и в песне возвеличу ея. (К Параске) Приклоните ухо ваше и внемлите гласу моему.

Параска. А нуте, нуте!

Дьяк (поет):

Я люблю тебя и стражду,

Но отрады не сыщу;

Зрить тебя всегда я жажду,

И очей не насыщю;

Быть хочу всегда с тобою

И с тобой всегда вещать,

И словам твоим внимати.

Жизнь с тобою провожати –

Нет утехи мне иной,

И тебе не милым стати –

Нет мне горести другой.

Ты едина составляешь

Радость и печаль мою,

Ты едина заставляешь

Речь сказать меня сию.

(Параска вторит за дьяком ту же песню)

Дьяк. Ей-ей, прекрасно! Вы совершенно изучились сему сладкому пению.

Параска. Спасибо вам, Хома Григорьевич! Да как вы хорошо поете басом!

Дьяк. Так. Так, моя возлюбленная… А какое же вы сотворите мне воздаяние?

Параска. Я для вас борща наварила, курочку запекла.

Дьяк. Всякое даяние благо и всяк дар совершенен; но… тое-то… щедроты ваши не суть совершенны.

Параска. Что такое?

Дьяк. То есть – бремя тяжкое тяготит меня. Нет покоя костям моим, каждый день в суете.

Параска. Я вижу, что вы, Хома Григорьевич, в облака заходите.

Дьяк (вздыхая). Ох!..

Параска. И от чего ж вы так тяжело вздыхаете?

Дьяк (про себя). Ей-ей, не знаю, какими глаголами вскрыть мне страсти сердца моего: язык мой прилип к гортани.

Параска. Что с вами, Хома Григорьевич, случилось? (Про себя) Не сошел ли он с ума?

Дьяк. (прислонившись к стене, берется рукой за сердце, вздыхает). О, дух немощи, овладевший мной!

Параска. Вам, наверное, худо, Хома Григорьевич? Может, солнце вам голову нагрело или ветер надул. Выпейте чарочку. (Ставит на стол горилку. Вдруг слышит лай собачий.) Ой горе мне! Идет кто-то! Покот не даром брешет! (Выглядывает в окно). Вот беда! Сотский с москалем сюда идут.

Дьяк. Вот проклятье. Теперь мне остается сотворить благо и направить стопы моя восвояси. (Хочет уйти).

Параска. Подождите, Хома Григорьевич. Вот послушайте меня. У сотского забот теперь много. Сегодня в село вошли москали, так ему нужно всех расквартировать. Думаю, они не долго здесь пробудут. А вы пока…под лавкой спрячьтесь.

Дьяк. Ей-ей, премудро!

Параска. Да быстрее же прячьтесь. Они уже в сенях. (Прячет его под лавкой).

Дьяк (под лавкой). Ах, Боже мой! Как преизрядно, если бы вы, Параскева Пантелиймоновна, здесь со мной обитали.

Сотский. Помогай вам Боже, кума!

Параска. Здравствуйте, кум!

Сотский. А где же кум? Что, уже на печь забрался или он сегодня оттуда не слазил?

Параска. Да нет, ушел он.

Сотский. И где же он?

Параска. Пошел в поле.

Сотский. Ну точно, ты его из дома вытурила. Сам он никуда не пошел бы.

Солдат. А что же, здесь мне квартира?

Сотский (к солдату). Здесь, здесь. Кума, вот вам постоялец, да смотрите, чтобы все в порядке было.

Параска. Ой, горе мне!

Солдат (снимая амуницию). Да ты не волнуйся, хозяюшка. Я хороший человек. Дело наше солдатское. Нам много не надо. Курица на обед, другая на ужин. А если и варениками накормишь – сердиться не буду. А от меня ты слова худого не услышишь.

Параска. Ой, горе мне, горе! (К сотскому). Что ж это ты, кум, делаешь? Ты же обещал никого на постой к нам не ставить!

Сотский. Постой кума, не кричи зря! На этот раз не получится тебя освободить от постоя. Все хаты заняты, а в некоторых и по два, и по три постояльца. Народ и так злится, что я вас стороной обхожу. А постояльца тебе я привел очень хорошего. Он стоял у моего свата в Рокосичи. Так вот, сват не мог нахвалиться им.

Параска. Бедная голова моя! А я как раз хату собралась белить.

Сотский. Или поженихаться с кем-нибудь, пока Романа нет дома.

Параска. Да что ж ты, кум, такое придумываешь? И язык не болит, молоть такое?! (К солдату). Может вы, служивый, отдохнуть хотите?

Солдат. Спасибо, хозяюшка. Однако ж дай мне прежде покушать.

Параска. Что ж вам дать? Мы уже пообедали.

Солдат. Ну чего-нибудь на первый случай, а там уж примемся вареники делать. Ведь я уже более года стою в Малороссии вашей и сам их делать научился.

Сотский. Вот видишь, кума, какой москаль быстрый! Он и вареники тебе сделает. (Увидев горилку, приготовленную для дьяка) А это что в бутылке?

Параска. (про себя). Вот горе мне. Забыла припрятать. (К сотскому). Да это я для Романа приготовила, чтобы угостить его, когда с поля вернется.

Сотский (грозит пальцем). Эй, кума! Вижу я, ты с огнем играешь…

Параска. Еще чего придумал! Допек ты меня уже своими выдумками!

Сотский. Ну хватит, хватит уже, кума (вынимает из кармана деньги). На тебе денег и купи горилки для своего Романа, а эту мы выпьем со служивым. ( Садится, наливает горилки и угощает солдата). Прошу выпить, пан-служивый.

Солдат (берет чарку). Ай да приятель! Здравствуй, любезный! (Выпивает). Сват твой…(Утирает усы). Как говоришь, зовут его?

Сотский. Оверко. (наливает горилку в чарку).

Солдат. Да, да, да? Веверко, Веверко!.. Правду сказать, таких людей мало нынче на свете.

Сотский (берет чарку в руки). Пускай ему икнется легонько. (Выпивает).

Параска. (про себя) Чтоб вас черт забрал со всем вашим родом!

Солдат. А хозяйку свата как зовут?

Сотский. Приска.

Солдат. Да, да… Приска! Дай Бог и ей здоровья. Была мне как мать родная. Право, таких хозяев не сыщешь во всем белом царстве.

Сотский (наливает в чарку горилку). Кума, выпей с нами чарку за здоровье моих сватов.

Параска. Да спасибо вам, кум. Не волнуйтесь обо мне.

Сотский. И чего это ты загрустила, кума? Из-за того, что кум в поле ушел? Выпей чарку, не грусти.

Параска. Не хочу я пить!

Сотский. Какая ж ты, кума, несговорчивая! Угости тогда нас, если сама не хочешь.

Параска (берет чарку). Извольте, пан кум. Пускай будут здоровы Оверко и Приска (кланяется, надпивает, скривившись, доливает чарку и подносит сотскому).

Сотский (показывает, чтобы поднесла солдату). Прошу выпить, пан служивый.

Солдат (взяв чарку). Да здравствует Веверко и Приска!

Сотский (смеется). Да, по Сеньке и шапка! Как, как ты говоришь?

Солдат. Как? Веверко и Приска!

Сотский (смеется, потом опять наливает). Хорошо ты, москаль, научился по-нашему говорить. (выпивает, встает, выходит на середину сцены). Хорошо, москаль, хорошо. А где, говоришь, учился?

Солдат. Да у твоего свата. И не только говорить, но и петь ваши хохляцкие песни научился.

Сотский. Ты смотри(потирает усы). А будь добрым, кум, спой, чему ты там у свата научился. Я все его песни знаю и сам пою.

Солдат. Изволь (поет).

Ой, в поле могила

С ветром говорила:

Не дуй, ветер, на меня,

Чтоб не почернела.

Сотский (смеется до колик). Хорошо, москаль, хорошо. Это уже не то, что ты раньше пел. «В огороде бузина, а в Киеве дядька. За то тебя полюбила, что на руке перстень».

Солдат (продолжает).

Чтобы в реке рыба не водилась

За то, что я за Дунай поехал.

Сотский (смеется до колик). Ха, ха, ха! Хватит, хватит, москаль! Пожалуйста, хватит, а то я кишки все порву.

Солдат. Ну и чего же ты смеешься?

Сотский. Да как же не смеяться. Ты и сам не понимаешь, на каком языке поешь!

Солдат. Слушай, сейчас я спою.

Сотский (поет).

В поле могила

С ветром говорила:

Не вей, ветер, на меня

Чтоб я не чернела.

Ни ветер не веет,

Ни солнце не греет,

Только там в степи, в долине

Трава зеленеет.

(музыка)

Сотский. Разве не так мой сват тебе эту песню пел?

Солдат. Да, да. Точно так.

Сотский. То-то же, пан москаль.

Солдат. А другую песню ты знаешь?

Сотский. Какую?

Солдат. Ах, был да нетуте, да поехал на мельницу.

Сотский. Ха, ха, ха! Ну рассмешил! А эту песню где выучил?

Солдат. А эту песню поет, бывало, Приска.

Сотский. А может не совсем так она ее поет?

Параска. (поет)

Ой, был, да пропал,

К мельнице поехал.

Солдат. Да, да. Именно так.

Сотский. Параска, сердце мое, спой нам.

(Параска поет, сотский аккомпанирует, солдат танцует.)

Солдат. Ай да хозяюшка! Спасибо тебе! (пытается обнять Параску).

Параска. Идите прочь, москаль! Не шутите так (отталкивает его). Вот этого я не люблю и я не я буду, если не тресну вас так, что аж глаза на лоб вылезли.

Сотский. Вот как петь надо, а не так как ты. Голосишь, как будто кота за хвост тянешь!

Солдат. Да черт его знает. Я уже долго учусь, да мудрёно как-то. С языком не сладишь.

Сотский. Да, так оно и есть. Москальский язык очень острый.

Солдат. Однако ж я так целый день болтать могу. Хозяюшка, дай-ка чего-нибудь закусить. Ноги-то крепко болят с похода. Отдохнуть бы надо.

Сотский. Кума, поищи чего-нибудь в печи. Нет ли у тебя борща или каши, лапши или коржей, пампушек или галушек. Ведь нужно же чем-нибудь москаля накормить!

Параска. Откуда, кум? Я и печь сегодня не топила.

Сотский. Так свари чего-нибудь.

Солдат. Ну, делать нечего, солдатское брюхо привыкло постничать (ложится). После хозяюшка меня накормит.

Сотский. Смотри же, кума, будь ласковой. Чтобы накормила служивого. Я бы его к себе взял, да у меня уже капитан квартирует. Прощай (уходит).

Параска. Иди уже с Богом.

Сотский (смотрит на солдата). Уже и заснул. Устал, бедолага, после похода (уходит).

Явление 8

Параска и дьяк

Параска. Неужели ушел?! Черт принес гостей так не вовремя! (смотрит на спящего солдата). Хорошо, что москаль голодный заснул (зовет дьяка). Хома Григорьевич! Живы ли вы?

Дьяк (выходит на цыпочках со страхом, делая знак Параске). А что служивый?

Параска. Спит. А храпит так, будто черти его душат.

Дьяк. Ей-ей, хорошо, что я укрылся. Блажен муж, иже не идет на совет нечестивых. А чтобы и паки не последовало… как его… преткновение, то нужно направить стопы свои восвояси.

Параска. Постойте же, Хома Григорьевич! Покушайте хоть немного, а то все уже остыло.

Дьяк. А разве вы не откушали со служивым?

Параска. Еще чего, со служивым? Помилуй Боже! Я только для вас, Хома Григорьевич, наварила и напекла! Садитесь же! (ставит кушанье).

Дьяк. Благодатная Параскевия! Нет конца доброте вашей!

Параска (потчует дьяка). Извольте, кушайте. А то не успели вы ни попить, ни поесть. Москаль такой голодный лег, как собака, когда проснется, все съест. Возьмите же что-нибудь с собой. Влезет ли курица в карман? (смотрит на карман). Ох, какой же он засаленный… Да тут, вижу и кусок сала.

Дьяк. Ах, Боже ж мой! Совсем забыл вытащить. Это Онисия Григорьевна пожаловала на школу.

Параска. (подходит к окну и кричит). Ох горе мне, горе! Роман идет! Да сердитый какой! Что же он скажет, если вас здесь застанет? Уже и так в глаза мне колет, что на улице вы меня все время останавливаете, разговариваете. Задаст он мне трепку, да и вам, Хома Григорьевич, достанется!

Дьяк (подбегая к окну). Тое-то, тое-то…яко лев рыкающий! Куда мне, тое-то… укрыться от поругания?

Параска. Не бойтесь, Хома Григорьевич, я уже придумала, как дурного Романа обмануть? Сейчас я его выпровожу к тетке, а потом и вас выпущу.

Дьяк. Труд великий, любезная моя.

Параска. Молчите, ради Бога, Роман в сенях (вносит проворно зайца, кладет его на стол и сама садится прясть).

Явление 9

Роман, Параска и солдат

Роман (за кулисами) Открывай!

Параска (отворяя дверь). Чего ты кричишь? Помолчи, Бога ради.

Роман. Вот сейчас как замолчу тебе! Ты зачем меня обдурила, бес тебе в ребро! (намеревается ударить)

Параска (увертывается от удара). Ты что мне желаешь, сумасшедший!

Солдат (лежа) Хозяйка!

Роман. Это еще кто?

Параска. Увидишь! Я же говорила тебе, не ори! Сотский, черт бы побрал его, поставил на квартиру москаля. Чуть не бил меня, так уговаривал.

Солдат. Хозяйка!

Параска. Ой и горе ж мне… Сейчас!

Солдат. Не слыхать ли барабана?

Параска. Нет, не слышно.

(солдат засыпает)

Роман (осматривает осторожно и замечает зайца). Ты смотри, заяц! И откуда он взялся?

Параска. Ну и чего ты уставился?

Роман. Где ты его взяла?

Параска. Так это же тот заяц, которого рябой принес.

Роман. Что, правда?

Параска. А ты как будто не знаешь?

Роман. И не видел, и не знаю.

Параска. Так он же зайца аж до самого порога пригнал.

Роман. Ну ладно, а то залил бы я тебе сала за шкуру.

Параска. За что это?

Роман. Я думал, что ты обдурила меня. А было так: вышел я в поле, к балке Стецька, тут охотники гонят зайца и прямо на меня. Я быстрее выпустил рябого из мешка и давай тютюкать во все горло. Заяц рванул к Чмировому леску, а рябой прямо в село погнал.

Параска. Так он на перерез пошел.

Роман. Наверное, так оно и было. Только как он его ловил, я уже и не знаю. Пока я выбрался из балки, то уже ни зайца, ни рябого нигде и не было. А я так умаялся, пока выбрался из той ерундовой балки, что аж сорочка мокрая.

Параска. Да сказали мужики, что рябой поймал его возле Свиридового вертяка.

Роман. Ты смотри, где нашел его мой голубчик! Теперь и жаркое будет.

Параска. Будет, будет. Только пойди, Роман, позови дядьку с теткой, а то они с роду не ели зайчатины.

Солдат (встает, выходит на сцену) Что за мужик?

Роман. Да здешние мы.

Солдат. Не хозяин ли?

Роман. Хозяин, а кто ж еще?

Солдат (про себя). Неужели это ее муж? Ну, так она не совсем виновата (к Параске). Ну что ж, хозяюшка, давай теперь покушать.

Параска. Что ж тебе дать? Вот возьми кусок коржа гречаного. Ешь, если откусишь.

Солдат. А нету ли чего повкуснее? Небось, старика накормила?

Роман. Ну ты сучий сын, москаль. Когда бы у тебя маковой росинки во рту не было и есть хотелось так, что кишки выворачивало, ел бы, что Бог послал, если зубы выдержат.

Солдат (про себя). Бедный мужичок! (к Параске) Так у вас и хлеба нету?

Параска. Да где ж его взять. Неурожай у нас. Заработала немного, да и тот муж продал.

Солдат. Как можно продавать последний хлеб? Это худо.

Роман. А что же тут поделаешь? Где бы я денег взял на налог подушный? Заработать сил нет, больной я. Все уже распродал. Скот задарма отдал. Только и осталось, что хлеб продать, чтобы проклятые сборщики на морозе водой не обливали. Хорошо было, когда бузину продал, вот и расплатился. А теперь корову с теленком продавать надо и то только на половину налога хватит. Теперь корова, за которую раньше сорок рублей давали, больше десятки не дадут. Вот теперь какое время настало. Где же нам деньги брать?

Солдат. Да как же ты живешь?

Роман. Да так и живу. Даст старуха кусок хлеба, вот и рад, а то нахлещусь пустого борща, да и спать ложусь голодным.

Солдат. Да, совсем худо, старик. Однако же хозяюшка нас накормит.

Параска. Чем же это, разве что трепкой!

Солдат (про себя). Постой же плутовка, я тебя накажу (к Роману). Ну так накормлю я тебя, хозяин!

Роман. Спасибо тебе, москаль. У меня даже сердце болит, что накормить тебя нечем. (Вынимает из кармана деньги). Парася, пойди, хоть четверть купи. Может, служивый выпьет с дороги? Да может, чем разживешься у дьяка. Он у нас человек добрый.

Солдат. Не надо ничего, хозяин. Я и так понял, что ты человек добрый (да безмозглый). У нас без денег будет что пить и есть. Только чтобы вы оба меня слушали и все, что я скажу, делали.

Роман. Хорошо, москаль. Я человек не ретивый.

Солдат. Послушай же: я буду ворожить, так вам надобно стать вот здесь и зажмурить глаза. Становитесь (ставит их на середине сцены).

Параска. И что, что будет? Даже и не знаю, что москаль выдумал?

Роман. Что ж оно, будьте добренький служивый, не грешно будет?

Солдат. Нет. Уж я за то отвечаю. Становитесь.

Роман. Становись, Парася. Только будьте добры, когда он не то…

Солдат. Не бойтесь. Ну, зажмурь глаза.

Роман (закрывает глаза) Уже.

Солдат (чертит вокруг них палкой). Бер… бар… дар!

Роман. Служивый, служивый!

Солдат. Да не бойтесь (чертит палкой и говорит невнятные слова)

Роман. Постойте, сударь, будьте добры, постойте.

Солдат. А что?

Роман. Я ненароком и сам не знаю, как глаза раскрыл.

Солдат. Экий ты! Эдак и сам пропадешь и мне беды наделаешь!

Роман. Теперь буду рукою держать.

Солдат. Ну, держи покрепче.

Роман. Парася, смотри и ты глаза не раскрывай.

Солдат (вносит и ставит на стол еду). Ну, Роман, все готово. Смотри сюда.

Роман (смотрит с удивлением) Ты смотри!

Параска (в сторону) Ну и хитрый же этот москаль.

Солдат. Ну, хозяин, милости просим кушать.

Роман. И откуда же все это взялось?

Солдат. Да ты садись, садись. Так вкусно, а ты давно уже не ел.

Роман. А греха в этом никакого нет?

Солдат. Да говорю же тебе, нет греха никакого. Садись, да ешь.

Роман. (со страхом) Наверное, лучше перекреститься..

Солдат. Да крестись, сколько тебе надо.

Роман. А можно я еду перекрещу?

Солдат. Нет, нельзя.

Роман. (отступает назад) Чем дальше, тем мне страшнее.

Солдат. Не бойся (дает ему кусок). Кушай, кушай.

Роман (дрожащей рукой). Господи, благослови. Парася! А чего же ты не ешь?

Параска. Господи помилуй, чтобы я ела то, что в аду сварено.

(солдат грозит Параске пальцем)

Роман (опуская руки). Так что, оно в аду варилось?

Солдат. Да где бы ни было, нам до того дела нет, лишь бы вкусно было (наливает борщ и дает Роману). Ну-ка, попробуй. (солдат идет к Параске).

Роман. Покушай, Парася, вкусно.

Параска. Ну если так вкусно, то и я поем. Только, пожалуйста, служивый, смилуйся, не продавай меня.

Солдат. Не бойся, все будет ладно, только впредь с солдатами обходись лучше.

Роман. Вот теперь наелся, аж на душе стало легче.

(Параска упрашивает солдата выпустить дьяка)

Солдат. Хорошо, изволь.

Роман. Спасибо, солдат, что помог нам. Только теперь, наверное, нужно хату освятить.

Солдат. Не надо. Я сам всех чертей выгоню. Только ты стой на месте.

Роман. Ух, даже волосы шевелятся, так страшно.

Солдат. Ну, станьте здесь (ставит обоих на средине сцены). Вот так. (Завязывает им глаза и связывает руки)

Роман. Ух, страшно!

Солдат. Роман, тебе надо выучить эти волшебные слова.: джун… Бер… дач… дур… ниер… гапта…де…

Роман. Не смогу запомнить, мой господин.

Солдат. Как это не сможешь? Говори за мной: Джун.

Роман. Жук.

Солдат. вер… дач.

Роман. Пепе… перь бач.

Солдат. Дурниер.

Роман. Дурной я.

Солдат. Гапта где. Гапта где.

Роман. Гапка где…Гапка где.

Солдат. Ну, смотри Роман, как крикну ура! Так ты тотчас должен говорить сии слова самым громким голосом.

Роман. Ой, москаль, не смогу я. Очень трудный язык.

Солдат. Ничего! Смотри, только не забудь (выходит и раздевает дьяка)

Роман. Господи, хоть бы не забыть. Парася, ты запомнила?

Параска. Запомнила.

Роман. Напомнишь мне, если я забуду. Господин солдат, а долго еще это будет продолжаться?

Солдат. А что?

Роман. Так если долго, то я бы лучше на улицу пошел.

Солдат. Зачем?

Роман. Простите меня, но мне как будто это…

Солдат (прибрав кафтан и выпачкав дьяка сажей). Ура, Роман!

Роман. Жук…бердь…бач…дурной я…Гапка где (топает ногами и плюет)

Параска. Ой, чтоб тебе пусто было!

(солдат подходит к Роману, развязывает глаза).

Солдат. Ну, теперь все. Смотри, сейчас черт побежит.

(дьяк, выпачканный сажей, убегает)

Роман. (дрожит и крестится) Какой же он страшный!

Солдат. Ну все, Роман! Теперь я черта выгнал, а гнездо его я себе возьму (подбирает дьяково платье).

Роман. Спасибо тебе, господин служивый! Только, прошу, скажите, пожалуйста, слышал я, что черт с рогами, а у этого рожек не было?

Солдат. Ну, нечего делать. Рога он тебе оставил.

Роман. Ох, горе мне! (хватается за лоб).

Солдат. Ничего, Роман! (трепля Романа по плечу) Мужики и получше тебя бывают с рогами…

Роман. Параска, что же мне теперь делать?

Параска. Вот если б ты не лежал с утра до вечера, а делал бы, как люди делают, то ничего бы всего этого не было. А то ты лежал, лежал и черта вылежал. Сколько я тебе говорила: «Не ленись Роман! Лень до добра никогда не доводит!» (Занавес).

Перевод с украинского

Инны Коваль

___________________________________________

Василий Афанасьевич Гоголь (1780-1825) – отец Н.В. Гоголя, директор и актер домашнего театра бывшего министра юстиции Д.П. Трощинского, для которого писал комедии на украинском языке. Единственная дошедшая до нас комедия «Простак, или Хитрость женщины, перехитренная солдатом» написана между 1822 и 1825 годами. На русском языке в переводе И.В. Коваль комедия публикуется впервые.